Ислам без границ
Талгат Калиев
Новое поколение
Религия становится одной из актуальнейших тем современности. Под ширмой веры совершаются теракты, развязываются войны. Ситуацию комментирует признанный авторитет исламского мира, автор перевода Корана на русский язык Валерия Иман Порохова.
— Принято считать ислам азиатской религией, и наблюдать в числе последователей Пророка русскую, можно сказать, советскую женщину непривычно. Поэтому всех интересует, как вы пришли к исламу?
— Для того чтобы прийти к исламу, достаточно прочитать внимательно Коран. Для человека образованного само знакомство с Кораном является судьбоносным. Я как-то читала четырехчасовую лекцию по коранистике и научным знакам Корана в Российской академии наук, по завершении которой один из академиков, человек лет шестидесяти, объявил, что если это Коран, то он объявляет себя мусульманином. Когда люди узнают настоящий, нормативный ислам, не отягченный национальными традициями, чьим-то субъективным видением, у них не остается сомнений.
Поэтому ничего удивительного в принятии мной ислама нет. Тем более что ограничивать ислам какими-либо географическими или национальными рамками глубоко неверно. Пророк сказал, что он прислан как милость для миров. А не для какой-то отдельно взятой нации.
— Тогда почему, при всей прогрессивности ислама, мусульманский мир погрязает в невежестве?
— То, что Ливия, Судан, Саудовская Аравия и другие называют себя мусульманскими странами, вовсе не означает, что они являются такими на самом деле. Они не живут по мусульманской доктрине, они ее нарушают или выполняют ее в таком гипертрофированном виде, что это нельзя назвать коранистикой. В Саудовской Аравии на молитву гонят палками, а Коран категорически запрещает принуждение в религии. Или если женщина одета во все черное, в какие-то черные мешки с прорезями для глаз, то какой же это ислам?! Ведь коранический устав говорит: (7:31): «рядитесь в украшения и самые нарядные одежды», или (7:32): «кто наложил запрет на те дары, которые Я дал в услужение Вам». Всевышний говорит, что человек красив и должен быть красивым, рядиться в шелка, в драгоценные камни. Нигде в нормативном исламе нет даже малейшего намека на паранджу или на черные одежды.
На самом деле в арабском мире сейчас проповедуется доктрина ваххабизма. Эта кровожадная доктрина конца XVIII века, исчерпавшая себя тем периодом и той территорией, территорией Саудовской Аравии. Эту директиву принес шейх Мухаммед Абдул-Ваххаб, чтобы вернуть арабов к соблюдению Корана. Это было рассчитано на арабов того времени, на их менталитет, и бездумное импортирование этой идеологии на весь мир губительно. Нельзя сравнивать менталитет араба конца восемнадцатого века с менталитетом высокообразованного казаха или европейца.
— Между тем в азиатских странах сегодня многие молодые люди устремляются в поисках истины в различные нетрадиционные религии. Чем это, на ваш взгляд, обусловлено?
— Большего невежества в исламе, чем в Центральной Азии, которую я объездила вдоль и поперек, я еще не видела. В Германии или во Франции сегодня можно увидеть высокопросвещенный ислам, в Центральной Азии по-настоящему исповедующих ислам можно пересчитать по пальцам. Это невежество было навязано богоборствующей системой Союза, которая отрицала религию и боролась с ней, как с опиумом для народа. Нужно сравнить состояние региона с XII-XIII веками, когда он давал цивилизационные ценности всему миру. Еще Бертран Рассел писал о том, как Европа находилась в страшной темноте, а исламская цивилизация процветала. Именно там возникли университеты, там зародилась наука, развитию которой ислам придает первостепенное значение.
Сейчас Европа унаследовала высокий потенциал исламской цивилизации, а последняя от него отреклась, попытавшись ввести у себя европейскую методологию. Сейчас нужно возвращать Центральную Азию к идеологическим истокам. А пока молодежь в поиске истины устремляется к западным религиозным течениям и попадает в расширяющие свое влияние секты.
— В Центрально-Азиатском регионе заявляет о себе партия "Хизб-ут-Тахрир", пропагандирующая идею создания на этом пространстве исламского халифата. Насколько их идеи сочетаются с традиционным исламом?
— Сама по себе идея халифата, наверное, хорошая. Но как можно строить халифат в нерелигиозном обществе? Это все равно что попытаться насильно загнать всех в правовое государство. И то, что сегодня декларирует эта партия - в корне неверно, невежественно и абсурдно. О халифате можно было бы говорить, если бы подавляющее большинство общества исповедовало бы ислам, все общины жили по законам шариатского права, были высокообразованны, дисциплинированны внутренне.
— А каким должен быть истинный мусульманин? Как отличить его от сектанта?
— Мусульманин - это прежде всего глубоко образованный человек. Отличительное качество любого сектанта - это недостаток знаний. Сектанты исповедуют не основную религию, а лишь частности, причем достаточно мелкого плана. Секты - это бизнес, а религия - это высокая нравственная идеология. Секты играют на низменных, корыстных интересах людей, а религия опирается на их духовность. Словом, в религию люди идут от самодостаточности, а в секты - от ущербности.
— Что такое джихад, и кто такие шахиды? Можно называть шахидами нынешних террористов-камикадзе?
— Шахид - это тот, кто погибает за веру в Бога или в бою, защищая своих близких. Тот, кто погибает не за веру в Бога, - не шахид. Террорист не может быть ни мусульманином, ни христианином, ни иудеем. Убивший хоть одного невинного попадает в ад. О каком шахиде может идти речь?!
Мне понравилось определение Папы Римского, который сказал: «Я понял, что такое джихад - это усилие на господнем промысле». Отметьте, не на политическом, не на экономическом. Это борьба с неверием, а не с неверными, как сейчас модно переводить. И борьба эта, по Корану, должна вестись мудростью и красотой речей.
— Сегодня на нашем пространстве появилось и множество различных благотворительных фондов арабского происхождения. Они открывают вузы, пансионаты, в которых одним из обязательных условий является религиозное обучение, тогда как по остальным дисциплинам слушатели получают нулевые знания. Правильно ли это?
— Зная идеологию арабского мира, я не могу приветствовать подобные фонды. Нам пора деарабизировать ислам, пора повышать собственную религиозную грамотность, чтобы противодействовать попыткам импорта чуждой нам идеологии ваххабизма.
— Сегодня наблюдается информационный вакуум, который оказывается на руку деструктивным силам. Может быть, пора бы задуматься о создании общего института изучения ислама, в который можно было бы обращаться за авторитетным комментарием по широкому кругу вопросов?
— Однозначно такой институт нужен. Я сейчас, кстати, работаю именно над этим. Хотя, признаться, учитывая инициативы Казахстана в области организации Диалога цивилизаций, было бы прекрасно открыть Институт ислама именно в Казахстане. Думаю, это дало бы еще больший импульс развитию диалога, потому что противоречий между религиями нет. Чтобы понять это, достаточно лишь изучить их глубоко.
|
